Читать книгу "Железное королевство. Взлет и падение Пруссии, 1600-1947 гг. - Кристофер Кларк"

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Кристофер Кларк «Железное королевство. Взлет и падение Пруссии, 1600-1947 гг.»

Оглавление

Введение

1. Гогенцоллерны Бранденбургские

2. Опустошение

3. Необыкновенный свет в Германии

4. Величество

5. Протестанты

6. Власть в стране

7. Борьба за мастерство

8. Осмельтесь узнать!

9. Гордыня и Немезида: 1789-1806 гг.

10. Мир, который создали бюрократы

11. Время железа

12. Божий марш через историю

13. Эскалация

14. Блеск и страдания прусской революции

15. Четыре войны

16. Объединение с Германией

17. Концовки

Примечания

Введение

25 февраля 1947 года представители союзных оккупационных властей в Берлине подписали закон об упразднении государства Пруссия. С этого момента Пруссия принадлежала истории.

Прусское государство, с первых дней своего существования являвшееся носителем милитаризма и реакции в Германии, фактически прекратило свое существование.

Руководствуясь интересами сохранения мира и безопасности народов, а также желанием обеспечить дальнейшее переустройство политической жизни Германии на демократических началах, Контрольный Совет постановляет следующее:

СТАТЬЯ I. Прусское государство вместе с его центральным правительством и всеми его учреждениями упраздняется. 1

Закон № 46 Союзного контрольного совета был не просто административным актом. Исключив Пруссию с карты Европы, союзные власти также вынесли ей приговор. Пруссия была не просто одной из немецких территорий наравне с Баденом, Вюртембергом, Баварией или Саксонией; она была источником немецкого недуга, поразившего Европу. Именно из-за нее Германия свернула с пути мира и политической современности. Ядро Германии - Пруссия", - заявил Черчилль в британском парламенте 21 сентября 1943 года. Там находится источник повторяющейся язвы". 2 Исключение Пруссии с политической карты Европы было, таким образом, символической необходимостью. Ее история стала кошмаром, который тяготил умы живущих.

Бремя этого бесславного завершения давит на тему этой книги. В XIX и начале XX века история Пруссии была окрашена в преимущественно позитивные тона. Протестантские историки прусской школы прославляли прусское государство как проводника рационального управления и прогресса, освободителя протестантской Германии от пут габсбургской Австрии и бонапартистской Франции. Они видели в созданном в 1871 году национальном государстве с доминирующей ролью Пруссии естественный, неизбежный и наилучший результат исторической эволюции Германии со времен Реформации.

Это радужное представление о прусской традиции померкло после 1945 года, когда преступность нацистского режима бросила длинную тень на немецкое прошлое. Нацизм, утверждал один видный историк, был не случайностью, а скорее "острым симптомом хронического [прусского] недуга"; австриец Адольф Гитлер был "избирательным пруссаком" по своему менталитету. 3 Укрепилось мнение, что немецкая история в современную эпоху не смогла пройти "нормальный" (то есть британский, американский или западноевропейский) путь к относительно либеральной и беспроблемной политической зрелости. Если во Франции, Великобритании и Нидерландах власть традиционных элит и политических институтов была сломлена "буржуазными революциями", то в Германии этого не произошло. Вместо этого Германия пошла по "особому пути" (Sonderweg), который завершился двенадцатью годами нацистской диктатуры.

Пруссия сыграла ключевую роль в этом сценарии политической деформации, поскольку именно здесь классические проявления особого пути проявились наиболее ярко. Прежде всего, это было нерушимое могущество юнкеров, знатных землевладельцев из районов к востоку от реки Эльбы, чье господство в правительстве, армии и сельском обществе пережило эпоху европейских революций. Последствия для Пруссии и, как следствие, для Германии были, как оказалось, катастрофическими: политическая культура, отмеченная нелиберализмом и нетерпимостью, склонность к почитанию власти над законно обоснованным правом и непрерывная традиция милитаризма. Центральное место почти во всех диагностиках особого пути занимало представление об однобоком или "неполном" процессе модернизации, в котором эволюция политической культуры не поспевала за инновациями и ростом в экономической сфере. В таком понимании Пруссия была бичом современной немецкой и европейской истории. Навязав нарождающемуся немецкому национальному государству свою особую политическую культуру, она подавила и оттеснила на второй план более либеральные политические культуры немецкого юга и тем самым заложила основы для политического экстремизма и диктатуры. Ее привычки к авторитаризму, раболепию и послушанию подготовили почву для краха демократии и прихода диктатуры. 4

Эта смена парадигмы исторических представлений встретила энергичный отпор со стороны историков (преимущественно западногерманских, в основном либеральной или консервативной политической ориентации), которые стремились реабилитировать репутацию упраздненного государства. Они подчеркивали его положительные достижения - неподкупную государственную службу, толерантное отношение к религиозным меньшинствам, свод законов (от 1794 года), которым восхищались и которому подражали во всех немецких землях, уровень грамотности (в XIX веке), которому не было равных в Европе, и образцовую эффективность бюрократии. Они обратили внимание на бурный рост прусского просвещения. Они отмечали способность прусского государства трансформироваться и восстанавливаться в кризисные времена. В противовес политическому раболепию, подчеркиваемому парадигмой особого пути, они подчеркивали примечательные эпизоды неповиновения, в первую очередь роль, которую сыграли прусские офицеры в заговоре с целью убийства Гитлера в июле 1944 года. Пруссия, которую они изображали, не была лишена недостатков, но она имела мало общего с расовым государством, созданным нацистами. 5

Вершиной этой работы исторической эвокации стала масштабная выставка "Пруссия", открывшаяся в Берлине в 1981 году и собравшая более полумиллиона посетителей. Комната за комнатой, заполненная предметами и таблицами с текстами, подготовленными международной командой ученых, позволяла зрителю проследить историю Пруссии через череду сцен и моментов. Здесь была военная атрибутика, родословные аристократов, изображения жизни при дворе и исторические картины сражений, а также комнаты, организованные вокруг тем "толерантность", "эмансипация" и "революция". Целью выставки было не пролить ностальгический свет на прошлое (хотя для многих левых критиков она, конечно, была слишком позитивной), а чередовать свет и тень и тем самым "нарисовать баланс" прусской истории. Комментарии к выставке - как в официальных каталогах, так и в средствах массовой информации - были посвящены значению Пруссии для современных немцев. В основном обсуждались уроки, которые можно или нельзя извлечь из беспокойного пути Пруссии в современность. Говорилось о необходимости чтить "добродетели" - например, бескорыстное служение обществу и терпимость - и в то же время отмежевываться от менее аппетитных черт прусской традиции, таких как автократические привычки в политике или склонность к восхвалению военных достижений. 6.

Спустя более чем два десятилетия Пруссия остается идеей, способной поляризовать. Объединение Германии после 1989 года и перенос столицы из католического, "западного" Бонна в протестантский, "восточный" Берли породили опасения по поводу все еще незамутненной силы прусского прошлого. Пробудится ли дух "старой Пруссии", чтобы преследовать Германскую республику? Пруссия исчезла, но "Пруссия" появилась вновь как символический политический знак. Она стала лозунгом для элементов немецких правых, которые видят в "традициях" "старой Пруссии" благотворный противовес "дезориентации", "эрозии ценностей", "политической коррупции" и упадку коллективной идентичности в современной Германии. 7